Традиционных «разогревающих» вопросов, которые я задаю творческим людям из мира моды, всего два. Первый достаточно простой и биографичный: почему дизайн? Второй уже поглубже: дизайн – ремесло или искусство? Ответы обычно типичные: «выбрал дизайн, потому что это интересно, потому что хотел», «дизайн – это искусство, высокое искусство» или «что вы, что вы, я творю, а не продаю».

Ответ на первый вопрос у ивановского дизайнера Юлии Михальчук был выстроен примерно в той же логике. В седьмом классе школы она пришла в Театр моды «Алиса», где нарисовала первые эскизы одежды. Затем – поступление на кафедру искусства костюма и текстиля ИвГПУ, бакалавриат, начало работы в арт-студии «Мираж» педагогом по стилистике, магистратура. И здесь Юлия вдруг вспоминает своего учителя, профессора Наталью Григорьевну Мизонову, а именно ее слова «Ох, Юля, сложно тебе будет». Беседа плавно переходит к вопросу номер два, начинаем обсуждать тяготы и лишения дизайнерской службы.

– Я не работаю по профессии, я в ней живу. Вот уже пятый год передаю знания другим людям и считаю это важным. Конечно, мой творческий поиск студией не ограничивается. Я создаю как коллекции вне основной работы, так и единичные эксклюзивные модели. Раньше я участвовала во многих конкурсах самого разного уровня, но со временем поняла, что мне это не приносит отдачи. Надо же все-таки зарабатывать – преподавание денег не приносит, а во имя искусства... Вот она, тонкая грань: искусством современный дизайнер занимается без участия в конкурсах. Я, например, была рада помочь международному проекту «Текстильная столица» и «Фабрике авангарда». Но хотелось бы прийти к тому, чтобы мой дизайн был и ремеслом, и искусством. Мы всецело в искусстве, но дизайнеру сложно быть продавцом. Сидим и ждем, что все будут нами восторгаться и всю «грязную работу» сделают за нас. Рынок диктует свои правила, к нему надо приспосабливаться.

– То есть при создании коллекций вы «приспосабливаетесь»? Если сравнивать ваши коллекции «Моя Цветаева» и последнюю «Манифест» – какую черту можете подвести? Видите свою эволюцию, влияние рынка?

– Мы меняемся каждый день. Сравнивать коллекции не вижу смысла. Знаете, «Цветаева» получилась глубоко личной, мистичной, в красивом смысле этого слова. А «Манифестом» я кричу. Кричу о самоопределении и самовыражении современного человека. Именно через одежду, через протест против закостенелых форм костюма. Меня вдохновляет то, как социум хочет меняться, я вижу борьбу. Нельзя быть существительным. Нужно быть глаголом, быть прилагательным. Только тогда ты станешь собой, полноценным. В «Манифесте» я соединяю исторические паттерны, большинство которых из Ивановской губернии прошлого века, внедряю авторские принты ручной работы. Идея коллекции строится на сплетении декаданса и японского этнофутуризма, использовании черных костюмных тканей и сатина, собирательстве образов, их плюрализме. И в том, как современный дизайн может воскресить народные традиции.

– Считаете, ситец и сатин подходят для подиума? Городской житель может их носить?

– Убеждена. Хотя эти ткани создавались в прежние столетия, они максимально органично вписываются в философию моего стиля и дизайна. Я уверена, что можно сделать актуальную одежду на основе культуры и эстетики, которую ты изучил, впитал. Ивановский текстильный код дарит мне возможность создавать что-то крутое. И главное – каждый раз что-то новое, необычное, без повторов. Присмотритесь к ситцам – они сделаны с любовью. Это важно.

– Многие дизайнеры грешат стилевыми автоцитатами, ретрансляцией собственных образов. Долго ли работаете над коллекциями: как рождается идея, что самое сложное?

– Идея рождается мгновенно. А вот процесс создания – это труд, долгий и мучительный, выжимающий все соки. Знаете, все говорят о трендах, многие крутятся по кривой Гаусса. Но следовать только текущему спросу нельзя, так иссякает потенциал бренда. Дизайн – это инструмент коммуникаций, и чем чище и искренней язык, на котором ты разговариваешь с аудиторией, тем лучше тебя воспринимают, тем больше тянутся к тебе. Я стараюсь абстрагироваться от внешних факторов, но у меня есть профессиональная чуйка и, конечно же, хорошая насмотренность. Это, кстати, одна из основ хорошего вкуса.

– О насмотренности и вкусе. Кого считаете своим учителем, иконой стиля фешен-мира, кто любимый художник? В чьем творчестве черпаете вдохновение?

– Считаю себя счастливым человеком: моим учителем была Наталья Григорьевна Мизонова. Сейчас, когда смотрю на кафедру, понимаю, что нынешние студенты несчастнее нас, ее выпускников. Они не получают очень многого – того, что давала нам Наталья Григорьевна. А это был своего рода важный код, месседж, который мы пронесем через поколения. И в своей работе я стараюсь использовать «мизоновское» в современном контексте. Ведь сегодняшний дизайн как Интернет: поток информации огромен, диапазон возможностей более чем широк. Каждый из нас сознательно или бессознательно ищет свой стиль, который отражает то, что внутри. Это самое честное, что может дать дизайн, а я люблю правду. Поэтому и присматриваюсь к профессионалам, пытаюсь понять философию Йоджи Ямамото и искренность чувств Александра Маккуина.

***

На этом признании, как говорится, пазл в моей голове сложился: когда я увидела «Манифест», сразу подумала о Ямамото и Маккуине. О последнем, кстати, есть замечательный одноименный документальный фильм 2018 года. Сюжет его выстроен так же, как наше с Юлией интервью: как родился, учился, где пригодился, как основал собственный бренд, как получил мировое признание, как было нелегко. Особое место в фильме отведено учителям Маккуина – людям, которые увидели в нем личность, поддерживали, искренне любили. Так вот: Юлия Михальчук сегодня готова ответить на слова своего учителя о том, что будет сложно: «Наталья Григорьевна, всё произошло как надо!»