«Наш город стал социалистическим с момента Октябрьской революции, когда мы экспроприировали и обобществили средства производства», - говорил Лазарь Каганович о Москве на июньском Пленуме ЦК ВКП(б) в 1931 году.  Такие же слова можно было сказать и об Иваново-Вознесенске – Красном Манчестере.

Одним из первых декретов советской власти были муниципализированы частные домовладения. Хозяевами многих квартир стали рабочие. Уверенно поднимаясь со своим убогим скарбом по лестницам особняков, они размещались там прочно, по-хозяйски.

 Хотели как лучше…

Сотни ивановских рабочих переселились тогда из лачуг на окраинах в квартиры, принадлежавшие ранее аристократам и буржуазии. Чем руководствовалась новая власть, приступая к ликвидации жилищной нужды?

За основу был взят труд Фридриха Энгельса «К жилищному вопросу», в котором он писал: «Несомненно одно - именно, что уже теперь в больших городах достаточно жилых зданий, чтобы тотчас помочь действительной «нужде в жилищах» при разумном использовании этих зданий. Это осуществимо, разумеется, лишь посредством экспроприации теперешних владельцев и расселения в этих домах бездомных рабочих или рабочих, живущих теперь в слишком  перенаселенных квартирах…»

Однако идея полной муниципализации жилья, положенная в основу жилищной политики советской власти, к концу Гражданской войны оказалась тормозом на пути возрождения городского хозяйства. Жилье было теперь «ничейным», а к тому же еще и дармовым – в январе 1921 года квартплата была вообще отменена. Это весьма раскрепостило новых жильцов, вселившихся в бывшие барские квартиры.

Нередко на улицах Иваново-Вознесенска можно было видеть обывателя, везущего на телеге бревна или доски. Тащили все подряд: рамы, двери, подоконники, ломали надворные постройки. В одно прекрасное утро жители одного из домов Панской (ныне Станко)  улицы не нашли в своем дворе… нужника.

Городские власти любыми путями старались остановить этот беспредел. Организовывались дружины по охране жилья. На собраниях людям внушали, что «не для того советская власть дала вам возможность жить в человеческих условиях, чтобы все загаживать и крушить. В деле улучшения жилищных условий рабочего Иваново-Вознесенск всегда идет вслед за Москвой и Петроградом».

Сразу после отмены коммунальной платы в «Рабочем крае» стали освещать факты разворовывания «ничейного» жилья. Некто Громов был застигнут за разбором печи в свободной квартире. «За сие деяние несознательный гражданин, подрывающий основы коммунистического быта, наказан принудительными работами на три недели».

Профессор Преображенский был недалек от истины, считая, что разруха в головах и стала плодом, мягко выражаясь, малокультурного поведения в быту.

Дело дошло до того, что летом 1921 года Ленин, обращаясь к малому Совнаркому, написал с возмущением: «Наши дома загажены подло». Городской жилой фонд превратился в настоящую клоаку. Средств на приведение домов в порядок у советской власти не было. И тогда было решено кардинально изменить жилищную политику.

Проснувшись погожим августовским днем 1921 года, жители Иваново-Вознесенска никак не могли предполагать, что «лафа кончилась». Правительство подарило народу декрет СНК РСФСР «О взимании платы за услуги, оказываемые предприятиями коммунального характера», то есть снова надо было платить.    

В ноябре того же года по городу были расклеены объявления следующего содержания: «Лица, нуждающиеся в квартирах, сами непосредственно без помощи жилищного подотдела должны находить квартиры и вступать в соглашение с хозяевами». 

Забегая вперед, хотелось бы познакомить еще с одним документом. Не имея возможности разрешить проблему обеспечения горожан жильем, президиум горсовета в 1926 году «разродился» постановлением об урегулировании въезда в город беженцев из других губерний советской России. Люди ехали к нам на заработки, устраивать личную жизнь и т. д. «Принимая во внимание все увеличивающийся наплыв в г. Иваново-Вознесенск беженцев, остроту жилищного кризиса, невозможность удовлетворения их даже самой минимальной нормой жилой площади, а также и создающиеся в связи с этим условия работы горкомхоза в области жилищной политики, просить президиум губисполкома издать соответствующее распоряжение о воспрещении въезда в г. Иваново-Вознесенск без разрешения соответствующих органов, а всех самовольно въехавших немедленно выслать за пределы города в административном порядке».

Чистка авгиевых конюшен

В сентябре 1921 года власти приняли решение о создании жилищных товариществ. Делало это государство для того, чтобы переложить на них обязанность ремонта и восстановления разрушенных и загаженных зданий. Жилищные товарищества сменили домовые комитеты бедноты, которые в силах были заниматься лишь переделом квартир. В новые объединения вошли все жильцы дома: и новые владельцы квартир, и нэпманы. Многие из них рьяно принялись ремонтировать свое жилье. Город был похож на огромную стройку. Обновлялись фасады, вывозились нечистоты, благоустраивались дворы. В Иваново-Вознесенске к весне 1923 года было несколько десятков жилтовариществ.

Но к лету 1924 года власти явно испугались инициативных арендаторов и собственников квартир. Тогда-то и появилось постановление «О жилищной кооперации». В обиход горожан вошло новое слово ЖАКТ (жилищно-арендное кооперативное товарищество).

Эти организации официально получили право распоряжаться финансами конкретного дома и распределять жилплощадь в нем.  В середине 1920-х годов в Иваново-Вознесенске в ведении ЖАКТов было более 50 процентов всех домов. Переложив на плечи товариществ заботу о жилищном фонде, власти постепенно превратили их в своих помощников при осуществлении нового квартирного передела 1927 года. Примерно в то же время закончилась и ЖАКТовская вольница. Из руководства товариществ были вытеснены все «бывшие» и нэпманы. Сами ЖАКТы, как довольно демократичная форма управления жилищно-коммунальным хозяйством, просуществовали в нашем городе до 1937 года.