Октябрьским утром в зале аэропорта «Иваново-Южный» нет ни пассажиров, ни встречающих. Да и на поле самолетов и вертолетов не видно. С начала осени рейсы выполняются только в Санкт-Петербург и обратно (ежедневно). Получается, работы у многочисленных авиаслужб немного?

Чтобы узнать, так ли это на самом деле, мы с фотографом надели яркие салатовые жилеты – в целях безопасности и чтобы нас приняли за своих – и отправились в авиадиспетчерскую. Именно здесь контролируют всё летающее в радиусе сорока километров. Как объяснили позднее, «неважно, какой борт летит, – большой или маленький, неважно, кто летит и сколько людей хотят приземлиться, за каждого несем одинаковую ответственность. Борт непрерывно контролируется диспетчерами».

С руководителем службы авиадиспетчеров Инной Рыбаковой пересекаем поле. Впереди виднеется красно-белое здание. На первом этаже сидят метеонаблюдатели, они дают точнейшие сведения о погоде. Второй этаж заняли небесные регулировщики.

Разговор на земле и в воздухе

Еще до нас работники прошли предсменный контроль. Фельдшер померял давление и посчитал пульс, оценил общее состояние. Такая же проверка ждет специалистов после смены. Помимо этого они регулярно проходят медосмотры. Медицинские требования действительно высокие. Плохо, что раньше ВЛЭК была на территории аэропорта – теперь надо мчать в Нижний Новгород.

После авиадиспетчеры вместе с другими службами проходят инструктаж. Узнают планы, метео- и воздушную обстановку. Впоследствии информация повторно высвечивается на компьютерах и вместе с курсом посадки, высотой, разрешением на посадку передается пилотам с помощью специальной фразеологии радиообмена. Пособие «Экипаж-диспетчер-экипаж: разговор на земле и в воздухе» по объему напоминает томик «Войны и мира». Для диспетчеров это настольная книга. Раньше диалог был полностью формализованным, сейчас свободы в беседе больше. Замечаю, что пилот повторяет слова диспетчера – проверяет, правильно ли понял (однако решения командир воздушного судна принимает самостоятельно).

Но бывает и по-другому. Вот авиадиспетчер выходит на связь с бортом, летящим из Москвы. Пилот говорит, что держит курс на Плёс, спрашивает, разрешена ли посадка, но получает неполный ответ, поскольку через несколько мгновений связь пропадает. Попытки ее наладить безуспешны: «Однажды летел вертолет, – объясняет диспетчер Сергей Бурцев. – Он долго не выходил на связь, думали вызывать аварийно-спасательную службу, а пилот просто куда-то убрал наушники. В такие моменты расслабляться нельзя. Бог знает, что с экипажем. Переживаешь и за него, и за себя. Мои действия должны быть правильными, адекватными. За каждое слово и действие мы несем ответственность вплоть до уголовной». В данной ситуации беспокоиться не о чем. Самолет был военный – вышел на связь с военным аэродромом.

Аэропорт для лиц государственных

Заговорили мы и о первых государственных лицах, которые пролетают мимо Иванова – из Москвы в Плёс – на вертолетах (в хорошую погоду) и на самолетах (в плохую). Не успели обсудить, как пришла заявка: завтра, мол, прилетаем, ждите к вечеру. Интересно, что работает аэропорт до 13:00: «Мы должны или остаться, или уйти, а спустя несколько часов вернуться. Аэропорт в таких случаях специально открываем, – говорит Инна Анатольевна. – Бывает, пишут: «Прилетаем в пятницу – улетаем в понедельник». Но всё время мы на подстраховке, два-три человека сидят на телефоне. В стране может случиться что угодно и надо будет вылетать».

– А ЕГО не видели? – интересуюсь.

– Ну почему не видели? Близко, конечно, не подходили. Вон у нас бинокль, через который наблюдаем за полосой.

Да здесь и без бинокля в панорамные окна можно было бы увидеть маленькую, едва заметную точку... Жаль, прилетает завтра – не увижу.

С ностальгией по небу

В командно-диспетчерском пункте работают пять фанатов нелегкого ремесла. Все в возрасте. Есть среди них те, кто в воздушные судна влюбился в детстве. «С мамой полетел в Геленджик, и в этой поездке запал на самолеты. Так они мне понравились. А в девятом классе надо было определяться с профессией. Родственник рассказал про летное училище, которое оканчивал. После учебы в 1991 году, когда здесь всё более-менее летало (до нулевых аэропорт был международным, пилоты сажали и поднимали десятки самолетов в день. – Прим. авт.), пришел сюда работать пилотом. Романтика! Летали в Симферополь и Донецк, Саратов и Самару, Волгоград и Казань, Набережные Челны и Челябинск... В одной из крайних командировок летали к Северному Ледовитому океану на неделю – на Ан-24 развозили груз по мелким аэропортам. Здорово видеть землю с высоты птичьего полета, здорово лететь над Эльбрусом – его можно почти достать рукой. Приходилось летать и в грозы, и в туман. Но, к счастью, опасные ситуации миновали», – вспоминает Сергей Бурцев.

Диспетчером по непосредственному управлению воздушным движением он работает всего пять лет. После сокращения в 1999 году занимался частным предпринимательством, ностальгировал по небу, и поэтому, когда в 2013-м в аэропорту появилась необходимость в диспетчерах, не раздумывая пришел. Говорит, для него это идеальная работа (если не вспоминать о летной). Кстати, с родным экипажем связь бывший пилот держит: созванивается время от времени, встречается.

Как бабушка

В аэропорту много династий. Инна Рыбакова пошла по стопам папы – авиатехника. Вспоминает, что на Колыме, а позже на Чукотке, куда переехала семья, буквально в двухсотметрах от дома гудели самолеты. После школы девушка работала на авиационно-технической базе, затем на перевозках... Окончила годовые авиадиспетчерские курсы в Магадане, Рижское авиационное училище. В 1991-м переехала в Иваново. Работала до закрытия аэропорта по специальности.

«Нам, узкопрофильным специалистам, устроиться сложно. В 36 лет попала на биржу труда, на тестировании мне сказали: «Работа авиадиспетчера – ваше призвание. Другую деятельность предложить трудно». Когда торговала в обувном магазине, показалось, что жизнь чрезвычайно сузилась», – говорит Инна Рыбакова. У руководителя службы авиадиспетчеров два сына, их она не смогла заманить в профессию. А семилетний внук хочет быть как бабушка: «Я ему говорю: «Милый мой, тогда надо беречь здоровье и хорошо учиться. А особенно учить английский».

Сложно, но интересно

Молодых людей и девушек, кстати, здесь ждут с нетерпением. «Надо идти, работа интересная, особенная. Когда представляешься авиадиспетчером, на тебя даже смотрят по-другому, – говорит Инна Анатольевна. – Профессия делает собранным, ты постоянно в тонусе, следишь за собой, здоровьем. Не хвалюсь, но на меня и на любого из коллег можно положиться. Профессия заставляет быть ответственным в жизни. Разгильдяи долго не выдерживают».

На специальных курсах и в профильных вузах новички проходят штурманскую и радионавигационную подготовку, изучают метеонаблюдение, организацию и планирование воздушного движения, технологию работы. Конечно, внимание уделяют особым случаям в полете – пожарам, проблемам с двигателем, потере радиосвязи. Полгода диспетчеры обучаются на тренажерах, еще полгода стажируются на рабочем месте. А после каждые три года проходят курсы повышения квалификации, постоянно просматривают из года в год меняющиеся документы.

Труд авиадиспетчера хорошо оплачивается. В службах госкорпорации по организации воздушного движения есть перспективы роста и разные приятные бонусы-льготы вроде бесплатного пролета и путевок в санатории. Кроме того, здесь сильный профсоюз, действительно защищающий права сотрудников.