Пейзажи с изображением Иванова можно найти в разных музеях страны. Правда, хранятся они зачастую в запасниках – ведь то, что у нас вызывает искренний интерес, для иногородних зрителей просто картинка.  

Когда палатка была трехэтажной

В Кирове, в Музее им. Васнецовых находится автолитография с изображением старейшей постройки города Иваново – Щудровской палатки. Правда, сейчас она выглядит не так, как на гравюре: остался всего один этаж, нет деревьев на заднем плане. А неизменны лишь резные каменные наличники да, увы, дырявая крыша.

Щудровская палатка – единственный памятник архитектуры 17 века, оставшийся в нашем городе. Место, на котором она стоит, было когда-то склоном оврага «Большая Голява», внизу протекал ручей. Ивановский краевед Иван Власов писал, что «этот район – один из самых старых по застройке. Можно предполагать, что здесь еще задолго до возникновения села Иванова были поселения финнов, которые и дали название как оврагу «Голяве», так и ручью Кокую».

Рассматриваемый же нами рисунок сделан в начале 1940-х. Палатка тогда использовалась как жилой дом и имела три этажа. На литографии можно заметить выглядывающие окна подклета, который от старости «ушел» в землю. Второй этаж – та часть палатки, которую ивановцы могут видеть и сегодня. А третий – относительно поздняя надстройка, разобранная в 1964 году.

Интересна и загадочна личность автора этой литографии – Алойса Крейчика. Про этого художника почти ничего неизвестно. Есть сведения, что в 1921–1927 гг. он учился на полиграфическом факультете во ВХУТЕМАСЕ. Был членом Объединения новых видов художественного труда «Октябрь». Оформлял сборник на латышском языке «Памяти павших борцов революции», который позже был запрещен, а тираж уничтожен. Если верить справочнику «ВХУТЕМАС-ВХУТЕИН. Полиграфический факультет. 1920–1930» (М., 1920), Алойс Крейчик был арестован и расстрелян. Подтверждает эту информацию и мемориальная доска в колумбарии кладбища Донского монастыря. На мраморе высечено: «1893–1937. Художник Алойс Викентьевич Крейчик. Член ВКП (б) с 1918 г. От друга и жены Лии Гинзбург».

Но как тогда в 1942 году появилась литография с Щудровской палаткой за подписью Крейчика? Что это за чертовщина? 

В государственном музейном каталоге зарегистрированы 16 гравюр Крейчика (они хранятся в разных музеях страны). 14 из них сделаны в 1920-е. И еще две – после большого перерыва: Щудровская палатка – в 1942-м и книжный экслибрис – в 1950–60-е (хранится в собрании музея Петергофа). Логично предположить, что Алойса Крейчика выбили из художественной жизни сталинские репрессии. В 1937 году он потерял (или прекратил) связь с близкими. Отбыв срок, был поражен в правах и не мог вернуться в столицу. Такая судьба вполне типична для того времени. 

Где эта улица, где этот дом?

В фондах Государственного Эрмитажа есть рисунок гуашью, который подписан следующим образом: «Реконструктивный эскиз старого набойного корпуса в селе Иванове», художник – А. Кузнецов, год – 1927-й (год поступления – 1949-й).

Вероятно, автор этого рисунка – Аркадий Максимович Кузнецов (1895–1963). Он родился в Иваново-Вознесенске, окончил до революции Московское училище живописи, ваяния и зодчества. В 1924 году художник был назначен заведующим губернского музея и принял ключи от уволенного Дмитрия Бурылина. Интересно, что через пять лет у Кузнецова была выявлена серьезная недостача коллекционных предметов. Исследователь Наталья Рыжикова сообщает о финале истории: «Аркадий Максимович [Кузнецов], проживающий в здании музея, наивно считал музейное имущество практически своим – в нерабочее время забирал экспонаты к себе и писал с них натюрморты. В 1930 году к делу подключился уголовный розыск, у Кузнецова провели обыск и часть недостающих вещей «отобрали». Однако дело закончилось лишь его увольнением. Будучи активным членом Иваново-Вознесенского филиала АХР, он продолжал участвовать в выставках, а в годы войны и первое послевоенное время возглавил Ивановский областной Союз советских художников». В 1948 году А. Кузнецов переехал в столицу, став профессором художественного института им. Сурикова (замечу, что в 1949 году его работа поступила в Эрмитаж).

В собрании нашего краеведческого музея хранятся два пейзажа Кузнецова, также изображающие архитектуру дореволюционного Иваново-Вознесенска. В том числе на большом панно маслом изображен набойный корпус, идентичный тому, что на эрмитажном рисунке. К сожалению, установить конкретное место пейзажа пока не удалось. Возможная подсказка краеведам – вытянутые купола церкви на заднем фоне.

А набойный корпус – типичная постройка для мануфактурного Иванова. На первых этажах красили ткани, наносили узор, а на третьем – сушили. По эрмитажному эскизу можно судить, как было организовано это функциональное проветриваемое пространство под крышей. Правда, художник изображает набойный корпус уже в тот период, когда он не использовался по назначению – вешала заколочены. Кстати, несколько подобных зданий еще сохранились в Иванове. Судя по одежде людей на рисунке, художник реконструирует атмосферу второй половины 19 века, когда бывшие мануфактуры и набойные корпуса уже были «подвинуты» фабриками.