11 июня исполняется 95 лет Ивановскому областному радио – тому самому, которое еще не так давно вещало в каждом доме, через радиорозетку на кухне. Проводное вещание, кстати, сохраняется и сегодня. Есть у «Радио России – Иваново» своя волна и в ФМ-диапазоне.

В далеком 1925 году первыми радийщиками в нашем городе стали журналисты-рабкраевцы. Потому, когда прошлым летом в нашу газету из редакции «Радио России – Иваново» перешла на работу Ольга Кузьмина (Хрисанова), мы подняли тост за «возвращение в родную гавань». 

Ольга Павловна проработала в эфире 30 лет, удостоена министерского знака «Почетный радист». Но так вышло, что ни она, ни ее коллеги, неожиданно покинувшие в прошлом году редакцию «Радио России – Иваново», не успели по-настоящему проститься со своими слушателями. Но лучше поздно, чем никогда – пусть и на волнах другой гавани. Слово Ольге Кузьминой: 

– На радио я попала случайно и, можно сказать, нагло. В мае 1992 года я шла по улице Варенцовой, увидела около здания Комитета по телевидению и радиовещанию веселую толпу. Оказалось, это радийщики вышли покурить и провести заодно планерку. Я подошла и спросила, нельзя ли попробовать у них поработать. И на удивление мне сразу вручили диктофон, объяснили, как он работает, и отправили брать интервью у ректора мединститута. Как сейчас помню – об иностранных абитуриентах. Представляете, видели меня впервые – и сразу такое задание. Я как-то справилась, и уже вечером мой материал звучал в новостях с объявкой знаменитой тогда Татьяны Третьяковой. Я, конечно, слышала этого диктора и раньше, и мне она казалась солидной полной дамой. Каково же было мое удивление, когда я увидела стройную, хрупкую и веселую молодую женщину. Все были профессионалами высочайшего уровня. 

Лилия Алексеевна Ромодановская и раньше была для меня эталоном радиожурналистики, а тут такая возможность пообщаться с ней, увидеть и услышать, как она говорит с людьми, как выбирает главное в записи, какие умеет делать паузы, как она уважает слушателя и собеседника. Я просто ходила и впитывала всё.

Новостийщики (тогда во главе с Владимиром Мартыновым) мне казались настоящим информбюро. Абсолютно всё они знали: какие удои-надои в каком районе, кто в область приехал, как меняется динамика всего на свете – всё наизусть. «С новостью в руках» они летели по коридорам и этажам, чтобы успеть первыми сообщить о ней в эфире. Газетчики не могли быть быстрее нас. Телевидения и тем более интернета не было, вот и получалось – мы были первыми и главными распространителями новостей в области.

А вообще, меня до последнего удивляла прежде всего слаженность и одновременно легкость, с какой дикторы и журналисты работали с режиссерами в эфире. Такой сложный процесс подготовки и передачи информации, а они все смеются, переговариваются между делом, тут же подбирают и подкладывают музыку фоном. 

Голоса журналистов Олега Болонина и Юрия Комарова невозможно было спутать ни с чьими – серьезные и солидные. А в жизни они оба были балагуры и хулиганы, причем даже став пенсионерами. На вечеринках (капустниках и концертах, плавно переходящих в планерки), на отдыхе на пикнике – мы вновь и вновь обсуждали радио. Это была бесконечная взаимная любовь. При этом никого не смущали довольно скромные зарплаты и ненормированный график.

На работу я каждый день собиралась как на увлекательное приключение. В студию приходили ученые, музыканты, артисты, герои и большие чиновники. Кстати, забегали они порой и просто так: поболтать и отвести душу, в том числе и к нашим бесконечным застольям по поводу и без. Бывало, заглянешь в комнатку к техникам и режиссерам, а там с ними сидит мэр города: хохочут, что-то обсуждают после эфира. Бежишь по коридорам в студию, а навстречу – губернатор, вот, мол, зашел посмотреть очередную выставку картин. Директор «Ивтелерадио» Владимир Евгеньевич Кашаев из холла радиостудии сделал выставочное пространство и каждый раз собирал на вернисажи много гостей. Этакая богемная среда, которая, впрочем, порой мешала вести прямые эфиры. Но это никого не раздражало. Директора мы, конечно, побаивались, но нисколько не сомневались в его любви к радио и к нам. Он ведь и сам начинал здесь много лет назад, будучи еще пионером. Это потом с каждым новым директором мы чувствовали всё меньше и меньше интереса к радио. Некоторые из молодых начальников не скрывали своего желания «закрыть богадельню» или переделать ее под ФМ-формат: что вижу, то пою, без руля и без ветрил, без особых трудозатрат. В результате так и получилось. Я до сих пор слышу сожаления от знакомых, что прежнего радио – теплого и умного, неторопливого – больше нет. А наших слушателей не обманешь – они знают цену хорошего разговорного русского языка, правильной подачи информации. Сколько откликов, звонков и писем поступало – гораздо больше, чем сейчас при возможностях соцсетей интернета. 

Когда я начинала работать, представляясь респондентам, не нужно было уточнять, с какого именно я радио. Всем было понятно, что с Ивановского областного. Какого же еще? Других не было. Когда стали появляться новые станции, пришлось уже уточнять. С годами наше радио стало в значительной степени СМИ для пожилых людей, привыкших к нему и не принявших новые ФМ-форматы. Нам обычно так и описывали слушатели: сижу на кухне, вас слушаю по старому приемнику, узнаю родные голоса. И обращались они к нам, чтобы мы помогли решить бытовые и социальные проблемы: кому починить унитаз, кому найти семена, кому разобраться с платежкой. Один мой приятель, случайно оказавшись в рабочий день в нашей редакции, сказал: вы с радиослушателями как с детьми возитесь. Так и было. 

…Федеральное «Радио России» по-прежнему заказывает мне программы по ивановским вопросам. Я с удовольствием делаю для Москвы радиорепортажи, благо сейчас технически можно обойтись и без студии. Так что со слушателями я еще не прощаюсь.

А переквалифицироваться из говорящих журналистов в пишущие было несложно. Хотя в газете передать ощущения можно только с помощью хорошего слова и фотографии. А на радио имеют значение и песня, и шум, и тишина. Но всё же наши учителя научили нас главному в журналистике – искать важное и интересное, любить людей. А если мне будет что-то интересно, значит, и другим людям тоже. В одном же городе живем, в одно время.