Наши земляки оказали блокадникам существенную помощь, в том числе и медицинскую. Известно, что самоотверженный труд ивановских врачей, студентов медицинского института спас жизни многих ленинградцев. 

 На бомбежки не обращать внимание

В марте 1942 года свыше ста студентов-четверокурсников Ивановского мединститута вместе с коллегами – ярославцами и москвичами – выехали эшелоном в Ленинград. В их числе была двадцатилетняя студентка, известная в институте и в городе спортсменка, член Ивановской женской хоккейной команды Аня Лаврова (впоследствии военврач, офицер Анна Ушакова). «Выдали нам бушлаты, сапоги, воинский паек, – вспоминала Анна Ивановна. – И с духовым оркестром прошагали мы по центру Иванова на вокзал, где после напутственных слов ректора и секретаря парткома института разместились по вагонам и отправились в путь. Уже в Ярославле мы получили первое боевое крещение, став свидетелями налета немецких самолетов на автомобильный завод. А позже у нас состоялось знакомство с Ладожским озером: серым и тревожным, оно запомнилось мне на всю жизнь. 

По льду мы въехали в Ленинград, я увидела много трупов, которые складировались на машины и вывозились на кладбище. На Лиговке одетые в шинели и фуфайки девушки, мои ровесницы, за веревки вели аэростаты воздушного заграждения. Врачей в городе не хватало, некоторые погибли в блокадную зиму, многие ушли на фронт. И по прибытии мы, студенты-четверокурсники, сразу же начали работать. Распределили нас по разным больницам, лечили в основном гражданское население, помогали и в госпиталях, в детских приемниках, куда привозили сирот, в санитарно-обмывочном пункте. Я была прикреплена к больнице, что на Международном проспекте. Оказывали мы помощь бойцам военизированной пожарной части номер 100, которые сутками работали по ликвидации пожаров от зажигательных бомб. Трудно сказать, сколько времени длился наш рабочий день, да и отдых был беспокойным: частые воздушные тревоги, обстрелы и бомбежки. Первое время мы бежали прятаться в подвалы и бомбоубежища, а потом уже мало обращали внимание на сигналы воздушной тревоги – со временем пропала боязнь. 

В конце лета 1942 года по той же Ладоге мы возвращались из ленинградской командировки домой на катерах Ладожской флотилии. Дорога, как и зимой, была неспокойной, в небе то и дело появлялись вражеские самолеты, обстреливали катера и баржи. В катер, который вез наши вещи, попала бомба, и он ушел на дно. Остались мы все в том, что было на нас – так и добрались до большой земли, а затем до Иванова». 

Дома Анне пришлось побыть недолго: несколько месяцев она поработала в воинском госпитале, а потом уехала на фронт: служила военным врачом в гаубичным полку резерва главного командования. После войны девушка окончила мединститут, защитила кандидатскую диссертацию и много лет работала доцентом.

Больных порой искали на ощупь 

Мало кто знал, что Алевтина Евгеньевна Макарова, знаменитая акушер-гинеколог ивановского роддома № 2 с 50-летним стажем, помогшая появиться на свет не одной сотне малышей, тоже была участницей десанта студентов-медиков в 1942 году в Ленинград. «Город встретил нас тогда как крайне необходимых помощников, – вспоминала Алевтина Ивановна. – И мы, неопытные еще студенты, с первого дня почувствовали свою нужность. Город задыхался от нехватки медицинских кадров. Меня направили в 36-ю поликлинику, и в первый же день я получила более 50 вызовов к больным. Работали мы от темна до темна. Давали больным медикаменты и витаминную смесь из хвои, которую часто готовили сами, тяжело больных отправляли в стационар. Помню, очень уставали ноги от частых подъемов на верхние этажи – ни о каких лифтах не могло быть и речи, многие дома были без электричества. В вечернее время квартиры больных разыскивали почти на ощупь, хоть и наступало время светлых ночей – окна в подъездах были закрыты фанерой или картоном. Бывало прямо в подъездах мы натыкались на умерших. 

Жили мы семеро студентов-ивановцев в большом доме на углу Невского проспекта и улицы Герцена. Квартира с высокими широкими окнами, которые невозможно было закрыть маскировочным материалом, да его у нас и не было. Поэтому ни коптилок, ни ламп мы не зажигали. Ночью воздушные тревоги, днем немцы досаждали артиллерийским обстрелом. Однажды я задержалась на вызове, бежала на трамвайную остановку, и прямо у меня на глазах на нее упала бомба – все погибли. Это было очень страшное время. Сами ленинградцы запомнились мне исключительным тактом и культурой, несмотря на свое состояние они были благодарны врачам и предупредительны».

Болезни одинаковые

Константин Бачев – член знаменитой ивановской врачебной династии. В 1942 он прибыл в блокадный Ленинград с группой молодых ивановских врачей. Работать пришлось хирургом в клинике на проспекте Стачек. Константин Иванович вспоминал, как сутками не выходил из операционной – так много доставляли раненых, пострадавших от бомбежек и других травм. Не выдержав перенапряжения, он заболел, но как мог продолжал работать и вернулся в Иваново только после снятия блокады

Олимпиада Сергеевна Естафеева (Волкова) приехала в Ленинград в 1942-м и начала работать в поликлинике на проспекте Елизарова. «Так как не везде были печки-буржуйки, приемы мы вели прямо в пальто. За день приходили по 70 человек, а еще надо было обслужить по 25 квартирных вызовов. Болезни почти у всех были одинаковые – дистрофия и цинга».

Пока держишься на ногах – работай

Мария Касаткина тоже попала на страшную студенческую медпрактику в 1942 году: «Первое, что поразило в городе, – пустынные улицы и бледные, истощенные лица ленинградцев. В Фонтанке, Мойке и в Обводном канале плавали трупы. Разрушенные стены домов, вмерзшие в лед троллейбусы. В поликлиниках нет света и отопления, рентгеновские и физиокабинеты работали только по ночам, когда в других местах отключали электроэнергию. В первое время страшно было ходить на вызовы в темноте под бомбежками и обстрелами, но город продолжал жить. Кстати, нормы на вызовы у нас не существовало: можешь еще держаться на ногах – работай. Как мне кажется, все-таки больше мы помогали даже не лекарствами, которых не хватало, а уходом, заботой и вниманием, а еще людей вдохновляла вера в победу».

Галина Бирина, капитан медслужбы, заслуженный врач РСФСР тоже начала врачебную практику в блокадном Ленинграде: «Я работала участковым врачом Профобъединения. Представьте: обстрелы, голод, порой силы были на исходе, но мы знали, как нужны людям. Однажды во время одной из бомбежек наш дом был разрушен. Мне посчастливилось выбраться из-под обломков, прежде всего поспешила к пострадавшим, оказала необходимую помощь, не заметив, что сама ранена. От большой потери крови потеряла сознание, очнулась в госпитале. В марте 1943-го после выздоровления была мобилизована в ряды советской армии и прошла всю войну на разных фронтах. В Берлине на одной из колонн рейхстага написали с подругой: «Мы из Иванова».

***

На фото группа студентов- четверокурсников мединститута 1942 год

***

При подготовке статьи автор использовала материалы сборника «Врачи в шинелях фронтовых» и книги Сергея Сайкина «Родники милосердия».