Ивановцам Олегу и Валерии около сорока. У них трое мальчишек, но кровный из них только младший – пятилетний Гоша. Старший, 22-летний тоже Гоша, и средний, 15-летний Саша, стали новыми членами семьи только этим летом. Перед интервью с Валерией мы договорились, что всем детям будет лучше, если в саду, в школе и на работе не будет афишироваться их особое семейное положение. Поэтому она просила не публиковать их фотографий и не называть фамилию.

Шансов мало, а тепла хочется так же

– То есть я правильно поняла, вы усыновили подростка и совершеннолетнего парня?

– Сашу – да, но не усыновили, а взяли под опеку. А Гошу – старшего – не надо усыновлять, он взрослый. Просто он оказался в очень тяжелом положении и нуждался в помощи, и мы взяли к себе.

– А с чего все началось?

– Я выросла в районе улицы Кузнецова в Иванове, где расположен один из детских домов. Этих детей я часто видела, смотрела на окна, и всё представляла, как там они живут, без родителей. Уже тогда представляла, что в будущем возьму обязательно кого-нибудь из них, но не малыша, а именно подростка. Ведь шансов попасть в семью у них меньше, а им так же, как и малышам, хочется ласки и тепла. Я была уверена, что неродных детей тоже можно полюбить и сделать их счастливыми.

– С этими убеждениями вы и вышли замуж. Супруг разделял их?

– Да, к счастью, Олег тоже раньше думал об этом и был совсем не против усыновления. Мы вместе мечтали, как поможем какому-то конкретному ребенку, много читали книг о психологии сиротства, о приемных семьях. Правда, сначала, десять лет, мы серьезно занимались бизнесом, развивались, строили карьеру. А потом родился Гоша. Сейчас ему пять. Год назад появилось осознание, что пора расширить свою семью за счет появления нового ребенка – как мы когда-то и мечтали, приемного, и обязательно подростка. 

Выбор ребенка онлайн

– Как вы его выбрали? 

– Ребенок – не товар в магазине: нравится – не нравится. Но мы люди осторожные и основательные. Узнали, что есть много фондов и общественных организаций, которые помогают подросткам и взрослым найти друг друга. Это целая наука, такая тонкая сфера, с контролем психологов, тестами. Сначала было наставничество, когда много общаешься, знакомишься ближе. Потом в какой-то момент понимаешь, что хочешь взять этого ребенка в семью. И у него тоже должно созреть такое желание. С Сашей у нас, кстати, так и получилось.

– А сколько и как вы общались?

– Около года, по скайпу. Сейчас все гаджеты позволяют удобный быстрый формат связи, доступный и для детдомовских детей. Мы говорили обо всем: об уроках, тренировках в бассейне, какие отношения с ребятами – полноценное общение, как у любого подростка в семье. И ругаешь его, почему не выучил, почему обманул, и пожалеешь, кто обидел – но всё онлайн. Саша жил в детдоме города Кемерово. И когда я впервые приехала к нему, мы встретились как будто родные, знающие друг друга всю жизнь. Прежде чем забрать его к нам в Иваново, я бывала там не раз, чтобы собрать нужные документы. Мы решили, что проще будет оформить опеку, потому что усыновление затянется еще на год. И какой смысл ждать? Мальчик уже большой, через год ему 16, а через три – совершеннолетие. Ему самому было непринципиально, какой статус, да и всем нам уже хотелось жить вместе.

– А как к этому решению отнесся ваш родной сынок, пятилетний Гоша?

– Он всегда хотел иметь старшего брата. Мы показывали ему фото и видео, он его ждал и спрашивал: ну когда же Саша приедет? И Саша очень хотел иметь семью, так что у них сразу сложились теплые братские отношения. Я их и жалею, и ругаю одинаково.

– А за что Сашу ругаете?

– За учебу. Он отстает в новой школе, хотя мы выбрали не лицей, не какую-то элитную, а самую простую школу. Мы понимаем, что ему тяжело подстроиться к новым требованиям учителей, под новые знакомства. Представьте, сразу столько навалилось – и школа, и семья, но он старается, ходит к репетиторам, дорабатывает пробелы. Ругаю, что обманывает. Но у него и обман какой-то нестрашный, мелкий, неопасный, что ли. Поел? Поел! Что? Два яйца. А смотрю, даже сковородку не сдвинул. Саша, почему ты меня обманул? Не хотел, чтоб ты волновалась. Такой контактный, общительный, добрый мальчишка, мы называем его – подарочный ребенок.

Поймал вайфай – нашел семью

– А как появился в вашей семье еще один, двадцатилетний ребенок?

– Ой, к тому моменту он уже был популярен – звезда интернета. Его история тронула многих. Этим летом московское ТВ, федеральные каналы снимали про него сюжеты, статьи писали – как выпускник Кемеровского (опять же) детдома живет в Москве на вокзале без средств к существованию, так страшно описывали его жизнь. У него была не одна приемная семья, но отношения не складывались почему-то. И он, конечно, настрадался и наскитался. Многие эти сюжеты обсуждали, всё это еще свежо. Дело в том, что он выпустился из детдома, получил какую-то положенную сумму подъемных денег, квартиры нет, поставили на сиротскую очередь. А поскольку детдомовские в основном не приспособлены к жизни, все деньги тратят сразу, прогуливают, а потом перебиваются – один «доширак» делят на троих. Он нам потом рассказывал, как купил куртку за тридцать с лишним тысяч, дорогой телефон, в гостиницу крутую заселился шикануть, в ресторане питался первое время и так далее. А считать, распределять расходы, поберечь деньги – ничего не мог, да и не знал, как это. Вот вся сумма и улетела быстро в трубу. А тут еще криминал местный сирот пасет, втягивает в свои круги, деньги отбирает – всё это есть, Игорь нам рассказывал.

– И он решил сбежать оттуда в Москву?

– Сбежал. Там, в Москве, даже как-то вышел на театральную актерскую среду, его заметили, где-то даже пытался участвовать, выступать, сниматься в массовках. Притом что он уже бомжевал по вокзалам.

– И вы, увидев сюжет, ему написали? Совершенно незнакомому человеку? Почему, мало ли таких историй?

– Я прониклась его положением, тем более он был из того же кемеровского детдома, что и наш Саша (мы в тот момент оформляли на него документы). Я тогда подошла к мужу с вопросом: поможем как-то парню, может, заберем его с улицы? А он говорит, давай найдем его. Ну, я и написала ему в интернете, а он потом рассказал, что в этот момент ловил вайфай, то есть бесплатный интернет, где-то под столбами на вокзале и увидел мое сообщение. Так слово за слово начали общаться, и мы его забрали в Иваново. Оформлять документы на него не надо – уже взрослый. Но оказалось, всё равно беспомощный, хотя быстро учится жизни.

Усыновили – и сразу на работу

– Так вы взяли его в свою семью?

– Да, но сняли ему квартиру, дали работу у нас на производстве (у нас текстильный бизнес). Он ведет сайт, это ответственная должность, но он справляется. После работы сам ходит в магазин, покупает еду, готовит, мы иногда просим сфотографировать продукты и чек, чтоб учился правильно питаться. Ездили вместе покупать ему куртку, показали, как выбирать, на что обращать внимание – вроде бы бытовые мелочи, а ничего этого у него раньше не было. А тут недавно зашли в торговый центр, так он попросил купить игрушку его детской мечты (аж за семь тысяч!), но в счет его зарплаты. Представляете?

– А как он вас воспринимает?

– Как семью. Называет мама-папа, хотя мы договорились на работе не афишировать это. Но мы проводим вместе выходные, всегда на связи, знаем, чем живем. И он интересуется, какие проблемы у младших мальчишек, по здоровью, учебе, как у бабушки и родственников, всё как в любой семье. Мы его полюбили и очень рады, если смогли ему помочь. Мне кажется, у него большое яркое будущее. Как там жизнь у него сложится – неизвестно, но теперь он знает, что не один.

– А вам это вообще зачем? Для кого вы всё это делаете?

– Для себя однозначно. У нас получилось увеличить семью. Мы этого с самого начала хотели. И неважно, что дети некровные, любим-то мы их не меньше.