Трудности совмещения

Константин Антоненко – медбрат отделения реанимации и интенсивной терапии Ивановской 7-й городской больницы. Несмотря на небольшой стаж – три с половиной года, – на его счету немало спасенных жизней.

Будучи студентом четвертого курса медакадемии, пришел в реанимацию подработать да так в ней и остался. Учебу в вузе не бросил, сейчас в ординатуре, но по-прежнему работает медбратом. А недавно, сдав экзамены и получив допуск, стал еще и анестезистом.

– Почему вы начинаете путь в профессии с медбрата?

– Когда вуз дает такую возможность начать карьеру с практического здравоохранения, почему нет? К тому же моя мама была медсестрой, и об этой профессии я с детства знал много. 

– Все знают, как сложно учиться в мединституте, как же вы совмещали и учебу, и работу?

– Я знал, куда иду: тяжело, но это отличный шанс намного раньше влиться в профессию. Были предложения перейти на другое место, куда-нибудь поспокойнее и полегче, но я не считаю работу медбрата какой-то зазорной. А в реанимации вся практика сконцентрирована с точки зрения и врачебного, и сестринского дела. Здесь сосредоточена вся медицина, и нет такой ее области, которая бы здесь не была задействована.

Медбрат – универсальный солдат 

– У нас принято, что мужчины в медицине – в основном врачи. Средний персонал ассоциируется с женским лицом: медсестра, сестринский пост. И больные обычно зовут сестру, а не брата. Не обидно?

– Нет, нисколько. Даже если пациент кричит: позовите медсестру, я подхожу безо всяких амбиций и объяснений, что я медбрат, а не сестра и что не надо меня так называть. Главное, оказать помощь больному. В медицине не должно быть деления по половому признаку, мужчины и женщины одинаково делают свою работу. Так уж сложилось, что более милосердную и одновременно практическую часть лечения выполняют медсестры. Они знают потребности пациента, ухаживают за ними и реализуют план лечения, который выстраивает врач. Медсестра, как правило, добрый, милый человек, заботящийся о состоянии больного непосредственно. И в эту профессию приходят девушки и женщины, хотя она очень тяжелая. А медбрат считается универсальным солдатом. И как положено мальчикам, мы всегда защищаем девочек, не даем им носить тяжелых пациентов, хотя часто им приходится это делать и самим, если выдается трудная смена. 

– А как реагируют пациенты на вас?

– Может быть, в профильных отделениях действительно есть какая-то реакция удивления, а в реанимации медбратьев немало, наверное, поровну с медсестрами, потому что здесь нужна мужская сила. И мы не отказываемся ни от какой работы, иногда, если нужно, можем и за санитаров что-то сделать. Тут совершенно другая обстановка, где нет стереотипов и где порой жизненные решения приходится принимать по ходу.

Не желайте мне спокойной ночи

– В реанимации спасение человеческой жизни – это будни. Но первый раз наверняка вам запомнился?

– Да, его я не забуду никогда. Пациентка поступила к нам сразу из приемного отделения с массивной потерей крови. До того, как мы ее могли стабилизировать и срочно отправить в операционную, она у нас «остановилась». На нашем языке это означает остановку сердца. По сути, человек умирает. Мне вместе с врачом пришлось экстренно оказывать реанимационные действия – непрямой массаж сердца. Она у нас «завелась», то есть сердце заработало, появились давление и пульс – мы вернули ее к жизни. Пациентка оставалась без сознания, но смогла перенести операцию. Это был конец моей смены, и я ушел домой. А на следующее утро увидел: она жива, ее уже отключили от аппарата ИВЛ после наркоза, она уже разговаривала. Хотя я не верю в мистику, но здесь испытывал огромную радость за ее чудесное спасение. Позже я понял, конечно, что это было никакое не чудо, а результат слаженной работы реанимационной бригады. Для опытных коллег – обычное дело, но меня тогда это потрясло: казалось бы, в совершенно безнадежной ситуации к человеку возвращается жизнь. И помогли ей мы.

– А у вас в реанимации есть свои приметы?

– Ну, такие милые специфические традиции, что ли: нельзя желать в ночную спокойной ночи, а только хорошей смены. Смены действительно бывают очень напряженными, но я люблю работать и привык уже ничему не удивляться. 

Ситуации каждый раз разные: кто-то из пациентов по всем параметрам не должен выжить, а выживает, и наоборот. В медицине есть понятие «законченный случай», когда пациент приходит с проблемой, врач назначает ему лечение, медсестра его выполняет, и больной выздоравливает. В реанимации мы выводим пациента из тяжелого состояния, передаем в отделение, но у нас при этом чувства законченности нет. Но вот однажды поступил пациент, у которого было несколько эпизодов остановок сердца в течение суток. Мы его вылечили и выписали, сейчас он жив и здоров. Редко, но и нам везет увидеть «законченный», то есть пролеченный случай.

Шоколадка или жизнь

– Приходилось терять пациентов?

– Не только у врачей, но и у медсестер, и у медбратьев есть свое «кладбище». В реанимации, к сожалению, с этим сталкиваются чаще, чем в других отделениях. Некоторые случаи запоминаются особенно, кого-то помнишь по фамилии, кого-то по лицам или по действиям, которые мы предприняли, но пациент всё равно ушел. Это жизнь, без этого нет медицины. Мы идем дальше, каждый раз это опыт, и учатся все. Я очень благодарен коллегам, особенно медсестрам за бесценную практику – своими знаниями они делятся щедро. Да, наш коллектив вообще многоликий, разновозрастный, и смена поколений у нас есть, и преемственность. И микроклимат в коллективе непосредственно влияет на выздоровление пациента, и взаимоподдержка, и дружба персонала. У нас, к примеру, если медсестра «зашивается», никто не откажется помочь. И вообще недоброжелательные люди у нас не задерживаются. Все праздники мы отмечаем вместе: свадьбы, рождения детей, и искренне радуемся за успехи коллег. И такого, чтобы все лавры кому-то одному, не бывает. Слаженная команда с доверительными отношениями – в реанимации по-другому нельзя.  

– Не кажется ли вам, что роль среднего медперсонала недооценена? 

– Основную работу по лечению пациентов, конечно, выполняют медсестры. Врач, безусловно, дирижер в оркестре, но всю музыку играет средний медперсонал. Есть такое выражение у нас, что опытная медсестра – это руки врача. От нее и от медбрата зависит больше половины лечения – комфорт больного, наблюдение за его состоянием, все риски. 

– Пациенты часто хотят отблагодарить медсестру шоколадкой, а медбрата чем?

– У нас в реанимации пациенты лежат без личных вещей – без одежды, телефонов, нет ни пакета, ни сумки, из которой они могут достать шоколадку. После того как мы их выписываем, кто-то нас находит, благодарит. Хотя мы открытым текстом по традиции всем говорим: больше к нам не приходите. Да и возвращаются люди нечасто, потому что реанимация – место, о котором стараются забыть, это потрясение для здоровья и психики. Когда тебе очень плохо, мозг так устроен, всё это хочется стереть. Но, поверьте, для нас благодарность пациента выражается в том, что он выжил – это лучшая награда, правда. Счастливее и радостнее этого чувства, наверное, ничего нет. У меня получилось, я спас жизнь человека – что по сравнению с этим какая-то шоколадка? Хотя она радует тоже, с ней можно чай попить (смеется).