В постоянную экспозицию бурылинского музея после реставрации вернулся воинский шлем – со стилизованными крыльями и сердечками. Он интересен тем, что найден в 1940 году при расчистке Уводи – в самом центре города. С тех пор артефакт почти всегда был на виду, выставлялся, но известно про него не многое. 

Психическое оружие

В музейных документах этот шлем так и записан – «крылатый». Но кому и зачем были нужны такие доспехи? 

В первую очередь, можно вспомнить изображения римских легионеров и средневековых рыцарей – их головные уборы часто украшались пышными перьями. Вероятно, никакой утилитарной цели в этом не было, просто битва, поединок считались искусством: со своим этикетом, церемониалом. Но все эти перышки быстро отлетели, когда войны стали массовыми, грязными и кровопролитными.

Правда, в 16 веке крылья вернулись уже как элемент психологического оружия. Историки и «Википедия» могут многое рассказать про крылатых гусаров – элитную кавалерию Королевства Польского и Речи Посполитой. Для устрашения своих противников, среди которых нередко были наши соотечественники, они приделывали на спине к доспехам крылья из орлиных перьев. К концу 17 века, этот атрибут стал своеобразной эмблемой гусарии и проявлялся уже в атрибутах амуниции.

Как на воинский шлем попали легкомысленные сердечки, можно только гадать. Но это вполне распространенный знак для польского обмундирования того времени. Вполне вероятно, что просечные отверстия были призваны не только украсить, но и хоть немного облегчить шлем, который весил 2,5-3 кг. Кстати, ивановская «ерихонка» изначально была тяжелее – за прошедшие века она потеряла откидные наушники. Зато в целости так называемый хвост омара (лобстера), защищавший шею. 

«Божей милостию»

Еще один вопрос: как шлем польской кавалерии оказался в ивановской Уводи? Краеведы считают, что это следы польских набегов. Павел Экземплярский приводит документальный факт: «Сторонник второго самозванца [Лжедмитрия II] – суздальский воевода Фёдор Плещеев 17 февраля 1609 г. писал Яну Сапеге, одному из главарей польских интервентов: «…послал я от себя… пана Мартына Собельского с казаками, да с ним же с Мартыном пошел Лисовского полку пан Чижевский с казаками. И божьей милостию на Волге город Плёс взяли, пришли назад в Суздальский уезд, в старые таборы, в село Иваново-Кохму»... Это, кстати, одно из первых документальных упоминаний об Иванове.

Считается, что бывшее название улицы Станко – Панская – свидетельствует, что именно там базировались польские паны. Поблизости располагалась улица «Курень», сохранившая в своем имени казачий след. 

Теперь вид экспозиционный 

Реставрация ивановского экспоната проходила в костромском филиале Всероссийского центра им. Академика И.А. Грабаря. Художник-реставратор Владимир Малинин рассказывал: «Шлем поступил в плохом состоянии. Он был сильно загрязнен, покрыт слоем продуктов коррозии, также имелись активные очаги коррозии, деформации и вмятины, разрывы металла и трещины. Была утрачена одна клепка крепления крыла, науши и завершающая часть защиты шеи. Собственно говоря, предмет не имел экспозиционного вида и нуждался в реставрации. <…> Сложность заключалась в расчистке загрязнений в труднодоступных местах и, наверное, в тонировке. Нужно было сделать так, чтобы шлем смотрелся гармонично, цельно, чтобы части его сильно не выделялись» (интервью полностью опубликовано в группе бурылинского музея в «ВКонтакте»).

Надо сказать, что ивановский крылатый шлем является редким, но не уникальным. Аналогичные можно встретить в музейных собраниях в России и за рубежом, иногда они появляются на европейских аукционах (стоимость продаж, в переводе на рубли, 200–500 тысяч). 

Польский крылатый шлем, аналогичный ивановскому, можно увидеть в фильме «Тарас Бульба» 2009 года