Виталий Тютюнов улыбается: «Университетов не кончал, по профессии я мебельщик, а во всём остальном – самоучка. Прадед был скорняк, дед – столяр-мебельщик, с одной рукой жил, а такие кружева вырезал, что и с двумя другим не под силу было. А я с детства не любил покупную одежду и всегда ее перешивал под себя. Сам формулы выкроек выводил и конструировал. Позже, будучи уже взрослым, окончил швейное ПТУ, но больше для корочек, а так-то уже знал теорию, да и практики было немало. Так переплелось по жизни, что пришлось работать и на Ивановском мебельном комбинате, и в швейных ателье. Какое-то время было у меня свое швейное дело – настоящее портновское ателье. Заказов было много, но пришлось закрыться – индивидуальный пошив тогда был нерентабельным. Но опыт, конечно, пригодился».

Все отказывались, а я шил

Виталий может не просто шить, а находить нестандартные решения. Однажды к нему обратился дрессировщик из цирка с просьбой соорудить сапоги для слонов.«Прямо плачет –никто не соглашается взять необычный заказ. Говорит, деньги не вопрос, только сделайте, причем нужно срочно. В холодную осень слоны отказывались «босиком» выходить во двор: ни гулять, ни даже пройти несколько метров из помещения до машины перевозки. Приехал на примерку: скажу я вам, обмерять гигантские ноги было и забавно, и жутковато одновременно. Над тобой такая махина, еще хоботом машет. И размерчик у нее –ого-го! Деталь только подошвы сапога вышла диаметром в 90 сантиметров. Ну, конечно, сшил слоникам обувку, из теплой, непромокаемой красной ткани,с застежками – получилось то, что надо. Надевали мои сапоги и выводили их гулять».

Зная способности мастера-самоучки, знакомые попросили как-то Виталия сшить куртку человеку с нестандартной фигурой. «Рост у него был под два метра, руки до колен, сутулый, большое пузико–ничего он не мог себе купить, и шить на него никто в городе не брался. А я его обшил на все сезоны, даже кожаную куртку сделал.Я вообще люблю кожу. Как-то один известный в Иванове предприниматель привез мне на перетяжку изношенную кожаную мебель. Говорит, старая не нужна, хочешь – забирай. Представляете, сколько сразу хорошей натуральной кожи оказалось у меня в руках(смеется). Ну, чего добру пропадать – я тогда нашил и себе не одну куртку, и жене, и сумок, и много чего еще получилось. Всё это опыт работы в скорняжном ателье. Там и шубы, и дубленки шили, и другую меховую одежду. 

Когда рысь на плечах, а когда и саботаж

Однажды девушка обратилась к нам со шкуркой рыси – друзья-охотники подарили.Говорит: сшейте что-нибудь. Меха было маловато, не хватало даже на жилет, но я взял заказ, правда, с условием меня не торопить, потому что хотел спокойно подумать. Полтора месяца голову ломал, а тут посмотрел на картинку рыси, и меня осенило: сошью жилет с лапами на плечах, как будто зверь сзади обхватываетдевушку (шкура-то была цельной). Сшил за пару дней, получилось и креативно, и конструктивно – удалось использовать все сантиметры материала, даже лапы, которые обычно не вшивают никуда».

И заказчица, и коллеги Виталия были в восторге. Мастерство его всегда ценили в коллективе, даже в ателье знаменитого ивановского модельера Ирины Корневой, для которой он отшивал не одну дизайнерскую коллекцию одежды. А в известном ивановском меховом ателье он бывало часто ссорился с начальством из-за заказчиков. «Пенсионерка несет перешить старенькую цигейку, вся «упакованная» бизнес-дама или высокая начальница–крутой мех для пошива шикарной шубы, а работа для всехстоит одинаково. А тут еще хозяйка ателье с бабули возьмет по полной, а чиновнице скидкусделает, чтобы угодить. Ну, я не выдерживал, ругался,даже саботировал работу–а чего начальствоскидкине тем людям делает и наживается на стариках?Я вообще всегда смотрю на человека, когда беру заказ: может, ему надо в чем-то пойти навстречу, помочь – у всех же разное положение. Если бы мне это было безразлично, наверное, я был бы богаче» (смеется).

Под обивкой должна быть совесть

Мебелью Виталий стал заниматься параллельно швейному делу. Постепенно она перевесила. К тому времени он женился, купил в Иванове небольшой частный дом, расстроил его: стены, лестница, вся мебель–своими руками. Наверху соорудил цех, в котором можно полноценно работать. Казалось бы, на промышленном уровне мебельное производство развито, торговых центров множество, будет ли востребован частный мастер? «Еще как! – восклицает Виталий. – У кого-то просто любимое старое кресло или диван приходят в негодность – надо его перетянуть, подправить каркас, заменить поролон и так далее. У кого-то ломается новая мебель. Видели бы вы, из чего бывает она сделана, что там под обивкой – ужас! Тонкая ДСП, обтянутая красивой тканью, да и только.Мне бы стыдно былотакую халтуру продавать. Удивляюсь некоторым современным мебельщикам, их наплевательскому отношению к людям – один раз сядешь на их диван, он и сломается. Не зря они пишут объявления в торговых залах «на образцы не садиться». Наоборот, главный критерий при выборе мягкой мебели – нагрузка. Требуйте в магазине попрыгать, поскакать, пошатать ее – плохая затрещит и рухнет прямо в зале».

Хвост двухсотлетнего коня

Зная отношение мастера к делу, многие обращаются к нему с запросом на что-тоособенное,чегоне подберешь в магазинени по размеру, ни по стилю. Одному заказчику Виталий сделал кресла из станин старых кованых швейных машинок «Зингер», задуманы были выдвижные столики и подставки, в общем, мебель-трансформер.

К мастеру как-то сама собой притягивается необычная мебель. Недавно ему принесли на реставрацию кресло, которое раньше стояло в приемной Рамзана Кадырова. Сейчас на восстановлении стулья, которымболее двухсот лет. «Представляете, хозяин не увидел, а я нашел на обратной стороне бирку с датой. Эти стульямне нужно перетянуть новой тканью и сменить наполнитель. Друзья шутят: не нашел ли я там внутри бриллиантов? Не нашел, но под старой обивкой над почти истлевшей трухой обнаружил конский волос, которым раньше выравнивали наполнитель перед тем, как зашить мягкую мебель. Двухвековой конский хвост прекрасно сохранился, как, впрочем, и сам резной каркас стульев с фигурными набалдашниками на подлокотниках. Сделаю красиво. А однажды, когда я еще работал в мебельном ателье в Москве, мне пришлось вместе с другими мастерами восстанавливать старинную мебель начала 19 века. Кроме прочего, там отвалился ротанг. Мне велелипросто прибить егостеплером и заклеить стыки тесьмой, но рука не поднялась. Я вставлял в узкое отверстие, крепил и привязывал каждый его кончик вручную –как и было сделано первоначально. Потратил кучу времени, гонорар при этом не увеличился, но я был счастлив, чтосохранил всё, что создано теми давними мастерами. Просто потому, что уважаю их труд.

Я считаю, что при самых высоких современных технологиях важно уметь всё делать своими руками. Многое могу, стараюсь работать на совесть, и сейчас готов учиться у любого, кто что-то может лучше, чем я.Наверное, поэтому и остаюсь востребованным».