Новатор, романтик и реалист одновременно. Коллеги и тысячи благодарных пациентов могли бы подписаться под этими характеристиками в адрес Ивана Владимировича Васина – врача травматолога-ортопеда областного госпиталя для ветеранов войн.

У каждого пациента есть выбор

– Все ругают нашу медицину, сравнивая с Западом, говорят о безнадежном техническом отставании. 

– Не соглашусь с этим. Мы на достаточно высоком уровне, и здесь в Ивановской области тоже. Благодаря тому, что у нас есть своя медакадемия, мы, практикующие врачи, тесно сотрудничаем с преподавателями кафедр. Я уверяю, что технологичная медпомощь у нас развита хорошо. По крайней мере, в нашей специальности – травматологии и ортопедии. Мы не делаем только операции по коррекции клеточной деформации позвоночника у детей. Всем остальным – эндопротезированием крупных суставов, ревизионным эндопротезированием, операциями на позвоночнике, корригирующей остеотомией с исправлением деформации (в том числе с применением аппаратов Елизарова), замещением эффектов и дефектов синтетическими материалами, восстановлением внутрисуставных стрелочных (и не только) аппаратов – мы очень активно занимаемся. Каждый год увеличиваем количество и повышаем качество этих операций. Раньше мы делали, к примеру, полную замену коленного сустава, а сейчас можем заменить частично, то есть только изношенную его часть. И каждый год потихоньку что-то внедряем новое, в том числе и высокие технологии – мы их не придумываем, а ездим, учимся, осваиваем. У практической медицины не стоит задача обязательно что-то придумать. Нам нужно использовать тот хороший опыт, который наработали другие. Эксперименты на людях ни к чему. 

– И тем не менее свои рацпредложения и патенты у вас тоже есть.

– Есть. Это не новые методы лечения, а системы, которые помогают упростить жизнь, улучшить качество операции и точность ее исполнения. Часто в нашей специальности стоит задача сделать так, чтобы любой врач, хирург, даже не самой высокой квалификации, используя наши наработки и инструменты, мог максимально точно воспроизвести манипуляцию. Одна из моих задач как главного ортопеда и травматолога области – выровнять качество оказания медпомощи по всем городам и поселкам, чтобы и в Вичуге, и в Гавриловом Посаде она была адекватной.

– «Резать, не дожидаясь перитонита!» Эта цитата из известного фильма стала у обывателей этаким ярлыком для хирургии. А вы сторонник малоинвазивных методов.

– Это одно из наших направлений: по возможности с минимальным разрезом и травматизацией окружающих мягких тканей выполнить операцию. Но надо понимать, что любой метод хирургического лечения имеет как свои показания, так и противопоказания. И когда, бывает, ко мне приходят больные и говорят, нам надо с минимальным разрезом сделать то-то, я говорю, что это не всегда возможно. И если я считаю, что от малоинвазивного лечения пациенту будет хуже, сразу на это указываю, когда мы обсуждаем лечение.

– А что обсуждать? Пациент-то наверняка полностью доверяет вам, раз уж обратился. 

– Я всегда говорю, что больной сам должен для себя выбирать. Кто-то может себе позволить жить с кривой ногой или с болью. А кто-то с этим мириться не хочет. Доверять врачу, конечно, надо, но у пациента всегда должен быть выбор. Как минимум – делать или не делать операцию. А дальше – что, когда, как и где. 

«Бывает и смерть, такова жизнь»

– Не секрет, что возрастных пациентов врачи берутся лечить неохотно, тем более делать операции, осознавая все последствия. А говорят, что для Васина возраст пациента не имеет значение. Это так?

– Не надо меня идеализировать. Риски должны быть оправданны. Если пожилой человек становится обездвиженным, он почти гарантированно погибает. И если у него есть шанс встать, я убежден, что его нужно использовать. Конечно, не в любой ситуации. Нужно подходить обдуманно, объясняя риск и пациенту, и его родственникам. И возраст в этой ситуации не главное, а вот состояние сердечно-сосудистой и других систем – основополагающее. Никто на риск выше допустимого не идет. Конечно, случаи разные бывали, и летальные исходы, в том числе и на операциях. У каждого хирурга бывают такие смерти. Это жизнь.

– Говорят, что у каждого врача есть свое кладбище. Вы помните, когда открыли свое?

– Да, конечно. Это был молодой мужчина, двое детей, он сломал плечо, я его прооперировал, и через два дня он умер из-за осложнения от анаэробной инфекции. Опасной и очень злой. Спрогнозировать ее практически невозможно. Я очень тогда переживал.

– А первую успешную операцию помните?

– Вот это – нет. Путь в хирургию начинается не с больших операций. Я начинал медбратом в травмпункте, под присмотром старших врачей, поэтому вспомнить трудно.

– А то, что делали сегодня утром?

– Ну, это, конечно, помню. Эндопротезирование коленного сустава и операцию на поясничном отделе позвоночника. Одному пациенту около 60 лет, другому – 38 лет.

Лучше горные лыжи, чем упасть с табуретки

– Посчастливилось им попасть к вам. Говорят, что к вам едут даже из других городов.

– Попасть ко мне элементарно. Как правило, направляют врачи. Заниматься первичной диагностикой, когда к тебе приходит человек и не знает, что с ним – на это уходит много времени. Звонят коллеги, говорят, такой-то случай, непонятный надо посмотреть. И вот с 7 утра и принимаю, даю консультации до 9 часов. А потом уже – операции, лечение… 

– Так какой же у вас рабочий день получается напряженный? Я почему спрашиваю, вы ведь, как никто другой, знаете, что такое износ организма и как исчерпывается ресурс, если его не беречь.

– Надо ко всему относиться с позитивом, юмором и иронией. Это спасает нервную систему. Лично мое мнение, что не нужно замыкаться в себе и озлобляться против людей, даже если они пытаются вывести тебя из равновесия, иногда глупыми вопросами или репликами. Но они же не виноваты, что они что-то не понимают. Но надо как-то постараться им объяснить, меня для этого и учили. Я себе не позволяю раздражаться. Люди же разные, и в большинстве – очень интересные. С некоторыми пациентами мы после окончания лечения стали хорошими приятелями и даже друзьями. Большая хирургия связана с безвозвратной потерей какой-то части организма, назад не пришьешь и не переделаешь. Поэтому если есть взаимопонимание, это связывает нас с пациентом на всю жизнь. Никого от себя подальше к другим врачам стараюсь не отправлять.

– Кроме работы что у вас есть в жизни?

– Семья. Старший сын и внук, жена – операционная сестра, две дочки, младшей недавно исполнился годик. Мои любимые родители – известные и уважаемые врачи. Отец – Владимир Александрович Васин, один из старейших и опытнейших патологоанатомов области, мама – Наталья Андреевна – лорврач.

Моя страсть – это горные лыжи. Когда есть время, собираемся компанией (друзья, родные, двоюродные братья и сестры с семьями – человек 20), едем в Сочи кататься, очень любим это.

– Но вы как врач при этом знаете, насколько это травмоопасно для коленных и тазобедренных суставов.

– Еще бы! (смеется). Жену одного брата прооперировал, чтобы она могла и дальше кататься. 

– А у вас нет ощущения, что люди не берегут себя? И надо ли вообще себя беречь?

– Береженого бог бережет. Меня как-то спросили: как можно профилактировать травматизм в пожилом возрасте? Я говорю, что не надо бабушке залезать на табуретку, чтобы ввернуть лампочку, – обязательно упадет. Безопаснее будет обучить ее с инструктором горным лыжам. Надо разумно подходить ко всему, и к удовольствиям тоже. Без них жизнь была бы пресной и тусклой. Она же не состоит из одной работы. Хотя свою я, конечно, люблю. Особенно когда получается помочь людям.

Иван Владимирович Васин – заместитель начальника госпиталя для ветеранов войн по организационно-методической работе, врач-ортопед высшей категории. Главный внештатный травматолог-ортопед департамента здравоохранения Ивановской области.